Сказочная история о культурном растение

     Жила-была в заморских краях прекрасная царевна, и звали её Картофель.

     Подданные любили и холили царевну, ведь славилась она своими добрыми качествами:

• хозяйственностью: того и гляди откладывает крахмал да сахара про запас, даже закрома особые себе отрастила – клубни;
• плодовитостью: посадишь клубень – вырастет десять, а кто победнее и вовсе один клубень на несколько частей делили, по числу глазков, всё равно отличный урожай будет;
• неприхотливостью: полил во время цветения да окучил, вот и весь уход, главное, чтобы заморозков не было.

     Так жила себе царевна не тужила, пока не приехали из-за моря разбойники под названием конкистадоры. Похитили они царевну, посадили в глубокий трюм и повезли за моря-океаны. Долгим было путешествие, едва она не сгнила в сыром и тёплом трюме. Наконец привезли да в землю посадили. Ну, думает царевна, нужно удивить новых подданных хорошим урожаем. Но европейцы глуповаты оказались, они цветы картофельные срывают и дамам в букетиках преподносят, а клубень даже и попробовать не думают! Закручинилась Картофель, и тут прослышала, что приехал из далёкой России царь, по прозванию Пётр, и больно он любит всякие диковинки.

     И снова Картофель отправилась в путешествие. Но в России об этой царевне и слышать не хотели. «У нас, мол, свои царевны есть, рожь да репа называются, зачем нам ещё и какой-то картофель!» - так говорили крестьяне в этой северной стране. Даже бунты поднимали, дурными всякими словами называли, вроде «чёртова яблока». Правительство и указы издавало, и клубни из-за границы выписывало, и в журналах статьи о пользе и красоте Картофеля писали – всё без толку, крестьяне статей-то не читают. Почти 150 лет маялась царевна, пока уже в середине 19 в. её наконец распробовали. Как крестьянам от помещиков волю дали, так и пошли её сажать. А тут и предприниматели подключились: оказалось, что Картофель не только жарить да есть можно, но ещё и крахмал, патоку и спирт из неё делать. Вот тут уж царевна разгулялась. Дождалась она и любви, и признания, и почётного названия «второго хлеба».