Весь класс замер в ожидании гнева нового учителя, но он искусно продолжал молчать, как будто ничего возмутительного и не произошло, будто его вовсе не задело наше отвратительное поведение, и тогда мы впали в состояние полного недоразумения, потому что такая реакция нам была совершенно непривычна.