) Чем выхвано ликование глуповцев?
б) Почему органчик в голове градоначальника исполняет только две фразы?
в) Как градоначальник Органчик управлял городом? Какие события произошли в городе в этот период?
г) Случилась катастрофа- поломка органчика. Что стало причиной катастрофы?
д) Кто в большей степени является объектом сатиры: обыватели Глуповца или градоначальники?
3) Как завершается "История одного города"?

 Город Глупов мы не найдем ни на одной географической карте. И не потому, что он слишком мал или переименован, а потому, что это условный город, иносказательный: «Было бы неверно видеть в нем какой-либо один из реальных русских городов…»    Глупов – город обобщенный, вобравший в себя нечто характерное, типическое. Отсюда - и некоторые противоречия в его описании. Так, в одной главе говорится, что Глупов был заложен на «болотце», а в другой – что он «имеет три реки и, в согласность древнему Риму, на семи горах построен…» Эти сведения призваны подчеркнуть многоликость Глупова, являющегося олицетворением самодержавного государства.    Город ставится в один ряд со странами, а глуповские градоначальники – с римскими императорами Нероном и Калигулой, «прославившимися» своей необузданной тиранией и произволом. Как же ведут себя глуповцы под игом самодержавия? Какие черты характера проявляют?    Основные качества глуповцев – неиссякаемое терпение и слепая вера в начальство. Так, они добровольно отказались от своей свободы и обратились к варяжским князьям с просьбой прийти на Русь, чтобы управлять ею: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет: идите княжить и володеть нами». Те пришли и установили самовластие. С тех пор на русской земле «дескать, воцарились благоденствие и порядок». И сколько ни бедствуют они, сколько ни измываются над ними градоначальники, а глуповцы все продолжают надеяться на лучшее и восхвалять, восхвалять и надеяться на лучшее.    Появление каждого нового градоначальника глуповцы встречали искренним ликованием. Еще в глаза не видя вновь назначенного правителя, они уже называют его «красавчиком» и «умницей», поздравляют друг друга и оглашают воздух восторженными восклицаниями. Обрушивающиеся же на них несчастья они воспринимают как нечто должное и о протесте даже не помышляют. «Мы люди привычные, - говорят они. - Мы претерпеть могим. Ежели нас теперича всех в кучу сложить и с четырех концов запалить – мы и тогда противного слова не молвим!»    Конечно, и среди глуповцев порой находились люди смелые, готовые заступиться за народ, высказать градоначальникам всю правду. Однако, «заступников народных» преспокойно отправляли туда, куда Макар Телят не гонял. А народ при этом «безмолвствовал».    Нельзя сказать, что глуповцы не сочувствовали судьбе своих защитников. Сочувствовали, разумеется. Но чувств и мыслей своих публично не выражали. Если же порой и выражали, то слова их очень напоминали те, которыми глуповцы провожали правдолюбца Евсеича. Этого героя арестовали по приказу градоначальника Фердыщенко: «Небось, Евсеич, небось!- раздавалось кругом, - с правдой тебе везде жить будет хорошо!»    Само собой разумеется, что результатом подобного рода «гласа народного» могло быть лишь одно: «С этой минуты исчез старый Евсеич, как будто его на свете не было, исчез без остатка, как умеют исчезать только старатели русской земли».