Первым из поэтов XIX столетия к этой теме специально обратился в своём стихотворении «Венеция» Ф. И. Тютчев (1850). Он описывает один из интереснейших венецианских обрядов: ежегодное обручение дожа с Адриатикой в знак любви и верности. Дож Венеции свободной Средь лазоревых зыбей, Как жених порфирородный, Достославно, всенародно Обручался ежегодно С Адриатикой своей. Сам обряд обручения не только не связан со смертью, но, напротив, выступает как утверждение жизни, власти, свободы. Однако Тютчев-политик в глубинах этого обряда безошибочно угадывает присутствие смерти, что и порождает скрытые в тексте стихотворения эсхатологические мотивы, связанные с грядущей гибелью города в пучине вод. А теперь? В волнах забвенья Сколько брошенных колец!. . Миновались поколенья, — Эти кольца обрученья, Эти кольца стали звенья Тяжкой цепи наконец! Этот мотив апокалипсиса близок именно русскому сознанию благодаря ассоциациям с Петербургом, которые сказались в «Венеции» Ф. Тютчева и задали стихотворению тот безысходный тон, какой редко встречается в литературной венециане XIX века.