Передо мною был ещё молодой на вид человек (с продолговатым правильным и чистым лицом), но не утративший еще характерных юношеских очертаний, несколько выше среднего роста. В лице Чехова была какая-то складка, напоминавшая простодушного деревенского парня. И это было особенно привлекательно. Даже глаза Чехова (голубые, лучистые и глубокие) светились одновременно мыслью и какой-то почти детской непосредственностью. В это первое свидание Чехов произвёл на меня впечатление человека глубоко жизнерадостного. Из глаз его, как будто, струился неисчерпаемый поток остроумия и непосредственного веселья, переполнявшего его рассказы. И вместе с тем угадывалось что-то более глубокое, чему еще предстояло развернуться в хорошую сторону. Общее впечатление было печальное и обаятельное