Когда Кипренский писал портрет Пушкина, поэт был озабочен, хотя и пытался шутить. Кипренский решил всю прелесть пушскинской поэзии вложить не в лицо поэта, бывшее в то время утомлённым и даже чуть желтоватым, а в его глаза и пальцы. Глазам художник сообщил почти недоступную человеку чистоту, блеск и спокойствие, а пальца поэта придал нервическую тонкость и силу. - Ты мне льстишь, Орест, - промолвил грустно Пушкин, глядя на оконченный портрет.https://otvetkin.info/reshebniki/9-klass/russkiy-yazyk/barhudarov/nomer-240