Переведите с казахского языка на русский язык сказку "Қаңбақшал " и объясните о чём в ней говориться пожалуйста!

на землю, а камня не поднимает.Так продолжалось довольно долго, и это надоело великану.— Ты что ж, старичок, медлишь? Бросай, — нетерпеливо сказал он.Дед Канбак только этого и ждал.

А дальше

Давным-давно жил некий старик по прозвищу Канбак. Не было у этого старика никого и ничего, кроме единственной дырявой юрты и старухи. Жил он охотой и рыболовством. Старик был настолько легок, что любой ветерок поднимал и уносил его. Потому-то и дали ему такое прозвище — Канбак. Первым врагом у этого старика была лиса. Житья она в другие ему не давала. Случалось, выловит он в день всего рыбки, так одну из них обязательно унесет лиса да еще пригрозит на прощанье. Вот и задумал дед Канбак уйти от этого хитрогои злого преследователя в другие отдаленные места.Свалил старик свою юрту, связал кереге, собрал остатки рыбьей требухи, взял бурдюк с айраном и отправился в путь-дорогу.Идет старик день, другой. Усталость его одолела. Тогда он зарыл в одном месте кереге, в другом — свои пожитки, в третьем — бурдюк с айраном. И как только старик освободился от груза, стал таким легким, что ветер подхватил его и понес над землей. А когда ветру надоело таскаться со сгариком, он выбросил его где-то в ущелье огромных гор.Очнулся дед Канбак и видит: упал он возле великана. А тот держит в руках две горы и ударяет одну о другую. Зарыл дед Канбак рыбью требуху и подошел к великану.— Куда идешь, старичок? — спрашивает великан.— Мир широк, в мире много дорог. Батыра не встречу, сам батыром стану! — схитрил дед Канбак.— Ого! Ты, видать, чудак, — сказал великан и так громко захохотал, что горы кругом валиться начали. — Коль батыром хочешь стать, давай померяемся силою, — предложил великан. Сам взял огромный камень, подбросил его высоко вверх и тут же поймал легко, словно мяч. — Ну-ка, старичок, теперь твоя очередь играть… Хотя и здорово испугался дед Канбак, но виду не подал. И камень в два раза выше его, но подошел дед Канбак, ухватился за камень и стал беспокойно смотреть то на небо, то