краткое содержание книги Юрия Сотникова " Невиданная птица "

Невиданная птица

По тропинке, что вилась над обрывистым берегом реки, шли с удочками трое ребят. Впереди шагал Вася в отцовской шинели, просторным балахоном свисавшей до самых пят, и в пилотке, сползавшей на нос. За ним шел Дима — сын врача, который жил в доме Васиного отца. Сзади всех, придерживая у подбородка края накинутого на голову теплого платка, семенила младшая Васина сестренка Нюша.

Солнце зашло недавно, однако было темно, как ночью, потому что небо закрывали густые, клубящиеся тучи. Изредка и не надолго тучи разрывались, и в образовавшийся просвет проглядывали зеленоватое небо и бледные звезды. Время от времени набегал ветерок, и тогда большое ржаное поле справа от тропинки глухо шелестело колосьями.

Слева, под обрывом, поблескивала река, а за речкой, на низком берегу, почти у самой воды, топорщился черный лес.

— Полпути прошли, — не оборачиваясь, сказал Вася. — Теперь еще метров триста — и вниз, а там такой омут, что ахнешь.

— Такой омут… мне аж с ручками, — подтвердила Нюша.

Дима шел, зажав удочки подмышкой, сунув руки в карманы серого пальто. Вид у него был сонный, недовольный.

— Глупо! — сказал он, зевнув.

— Чего? — обернулся Вася.

— Глупо было так рано выходить. Могли бы поспать до полуночи.

— Рановато, конечно, зато у костра посидим и самую уху застанем. У нас, знаешь, какая рыба? Если на самой-самой зорьке придешь, килограмма три наловишь, а чуть солнышко показалось, — и как отрезало, не клюет.

— Ну, насчет трех килограммов это вы, Васечка, того… Немножко хватили.

— Ну, три не три, а знаешь, сколько в прошлый раз наловил?.. Восемь штук вот таких ершей да еще две плотвички!

— Так бы и говорил «восемь ершей». А то — три килограмма. Любишь ты фантазировать!

Вася больше не спорил. Он замедлил шаги и приглушенно сказал:

— Нюшк!

— А?

— Покажем Димке то место?

— Ага! Дима, сейчас мы тебе такое место покажем!.. Ты прямо упадешь со страху.

— Какое место?

— Увидишь… Вася, ничего ему не говори.

Вася прошел еще немного и вдруг остановился.

— Тут, — сказал он шопотом.

На том берегу у самой воды росли две большие корявые ветлы. За ними виднелась лужайка, отлого спускавшаяся к реке, а в конце лужайки, наполовину закрытые ветлами, неясно белели стены большего дома.

Нюша крепко вцепилась в рукав Диминого пальто:

— Страшно как!.. Вот увидишь!..

Вася подошел к ним поближе. Его лицо, овальное, с носом, похожим на кнопку, было очень серьезно.

— Слушай! — шепнул он и, набрав в легкие воздуху, крикнул: — Эй!

— Эй! — послышалось с того берега, да так громко, что Дима вздрогнул.

— Эй! — донеслось еще раз, но уже глуше, отдаленней.

— Эй! — отозвалось где-то совсем далеко.

— Страшно, да? — спросил Вася.

Дима пожал плечами.

— Страшного ничего нет… — начал было он и осекся.

— …ашного ничего нет, — отчетливо сказал противоположный берег.

— …ничего нет, — прокатилось в конце лужайки.

— …чего нет, — замерло вдали.

Дима помолчал секунду и продолжал на этот раз шопотом:

— Обыкновенное эхо. Отражение звука.

— Сам знаю, что отражение, а все-таки боязно. Будто кто-то в развалинах сидит и дразнится.

— В каких развалинах?

— А вон там. Видишь, белые? Там санаторий был, а в сорок первом его разбомбило: фашист не долетел до Москвы и все фугаски тут побросал.

— Восстанавливают его?

— А что там восстанавливать? Только две стены остались.

— Говорят, новый построили. В другом месте, — добавила Нюша.

Ребята помолчали. Никому больше не хотелось тревожить эхо. Над рекой стояла мертвая тишина.

— Идем? — прошептал Вася.

— Пошли, — ответил Дима.

Но ребята не успели двинуться с места. Нюша случайно оглянулась на ржаное поле, колосья которого сливались вдали в темную, серую муть. Мальчики заметили, что глаза у Васиной сестренки страшно расширились. Взглянули и они в ту сторону, куда смотрела Нюша. Взглянули — и на мгновение оцепенели.

Над рожью по направлению к ним, быстро увеличиваясь в размерах, неслась какая-то тень. Прошло не больше секунды. Нюша тихо вскрикнула и присела, мальчики, словно по команде, припали к земле.